| nukria | Дата: კვ, 29.04.2012, 04:13 | Сообщение # 11 |
 Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 17580
Награды: 1 +
Репутация: 0 ±
Статус: Offline
| ***
Есть у меня шестёрка слуг,
От них я знаю всё.
Зовут их Что, Где и Когда,
Как, Почему и Кто.
Я часто утром или днём
Их рассылаю в путь:
И по земле и по волнам,
Они тогда бегут...
Но ночью они мирно спят:
Их не тревожу я,
И за столом они молчат—
И им нужна еда!
Однако знаю я детей,
Чей норов не таков,
У них полмиллиона слуг —
Проворных, быстрых слов!
Они спешат от них гурьбой
Лишь утро сменит тьму:
Сто тысяч Как, сто тысяч Где,
И триста — Почему!
|
| |
|
|
| nukria | Дата: კვ, 29.04.2012, 04:17 | Сообщение # 12 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 17580
Награды: 1 +
Репутация: 0 ±
Статус: Offline
| ***
Жил да был человек, неугодный богам,
И был нрав его скверным и злым.
Проклинал он соседей, в ответ слышал брань,
И ругался на чём свет стоит.
Он честил и солнце, и звёздный свет,
И ветер ночной крыл хулой,
Он в ад отсылал всё, что жило и росло,
Пролетающих птиц проклинал.
(Э. Лоуэлл. „Легенда о погибшем от голода”)
Что можешь построить из кубиков ты?
Церкви и башни, дворцы и мосты.
Пусть ливень за стенами, пусть все уйдут,
Мне весело кубики складывать тут.
(Р.Л. Стивенсон)
Свиреп здесь был вчера полночных бурь разгул;
Тяжёлый дождь хлестал, поток сплошной мчал вод;
Но вот над миром солнца первый луч сверкнул
И щебет птиц лесных взлетел под неба свод.
(У. Вордсворт. „Решимость и независимость”)
Раз сказала мыши кошка,
Заглянув к ней в окошко:
— Пойдём с тобой в суд:
Надоели твои мне проделки!
Ты, конечно, согласна,
Так давай внесём ясность,
Я сегодня свободна—
отдыхаю у стенки!
Но ответ был злодейке:
— Где же суд, где судья,
Где присяжных скамья?
И по времени не успеть!
— Я — и суд, и судья я!
Насквозь вижу тебя я,
Так что ты приготовься —
Приговор будет — смерть.
(Л. Кэролл)
Под бездной неба синего,
В янтарном сне полей,
В окладе гор серебряном
Над зеленью ветвей —
Америка! Америка!
Господь тебя храни!
И к дружбе ты, страна моя,
В сияньи волн взойди!
(К.Л. Бейтс)
Мокрел морской воды хребет,
Но суше пепла был песок,
И в небе ясный рдел рассвет:
Безоблачен был свод,
Там не скользила птицы тень:
На дне лежал её скелет.
(Л. Кэрролл. „Алиса в Зазеркалье”)
Десять негритят.
(детская считалка)
Десять негритят решили пообедать,—
Один вдруг подавился, и их осталось девять.
Девять негритят заснули поздно ночью,—
Один не встал наутро, и их осталось восемь,
Восемь негритят отправились на Рейн,
Один упал вдруг в реку, и их осталось семь,
Семь негритят решили ставить тесто:
Один упал в кадушку, и их осталось шесть,
Шесть негритят пошли на пасеку играть,
Одного ужалил шмель, и их осталось пять,
Пять негритят в суде, шумя, резвились,
Один был там засужен, и стало их четыре,
Четыре негритёнка пошли купаться в море,
Одного прибой унёс, и их осталось трое,
Три негритёнка ночью лесною шли тропою,
Одного задрал медведь, и их осталось двое,
Два негритёнка на пляже загорали,
Зажарился один из них, второго откачали,
Встал этот негритёнок, посмотрел устало,
Повесился — и никого не стало.
Соломон Блорник
В понедельник родился,
Крещён был во вторник,
А в среду женился,
Слёг он в четверг,
А в пятницу сник,
В субботу он умер,
В восресенье — зарыт.
Вот и покойник
Соломон Блорник!
(„Сказки Матушки Гусыни”)
Как солнце ясное в рассветный час
Венцом встаёт над миром, утро возвещая,
Так взгляд её прекрасных синих глаз
Спокойствие и юность излучает.
(У. Шекспир)
Уж не носил он свой мундир,
Что был красней вина,
И крови свежей был алей,
Испитой им сполна
В тот день, из милой же его,
По острию ножа!
Сквозь серый ряд людей тюрьмы,
Надвинув свой берет,
Он шёл, совсем такой, как мы,
Но многие смотрели вслед:
Кто б смог забыть, как он из тьмы
Смотрел на ясный свет?
Ни у кого я не встречал
В глазах спокойный свет,
Как у него, когда смотрел
Он в крохотный рассвет:
Ведь шире, чем ладонь руки,
Для нас здесь неба нет...
Я шёл, страдание своё
Кругами обнося,
И думал — кто же он такой,
И в чём его вина?
Тут мне шепнули: „Для него
Готовится петля!”
О Боже! Душная тюрьма
Качнулась предо мной,
И вниз прорвались небеса
Кипящею водой,
И горе сгинуло мое
Перед его бедой.
Теперь я знал, что думал он,
Когда вот так шагал,
И почему спокойный взгляд
Он в небо устремлял:
Он умертвил свою любовь,
За что и умирал.
Мы убиваем все любовь:
Вы — знайте же о том!
Один убьёт — и не сморгнёт,
Второй — всплакнёт притом,
Трус поцелуем смерть несёт,
Ну, а храбрец — мечом!
Для каждого настанет час,
Будь молод он иль стар:
Прольётся кровь его любви
На Похоти алтарь,
Иль Золото её складёт
В свой вечно полый ларь.
Одним — мала, другим — скучна,
А третьим — как товар,
Вот кто–то со слезой убил,
А кто–то — хохотал...
Да, всяк убьёт свою любовь,
Но всяк умрёт ли сам?
(О.Уайльд. „Баллада Ридингской тюрьмы” - отрывок)
|
| |
|
|
