Мимо ристалищ, капищ,
мимо храмов и баров,
мимо шикарных кладбищ,
мимо больших базаров,
мира и горя мимо,
мимо Мекки и Рима,
синим солнцем палимы
идут по земле пилигримы.

В исследовании проблемы "Бродский и христианство" показателен "разброс мнений", каждое из которых находит обоснование в текстах и словах самого поэта. Интерпретация поэзии Бродского как христианской в своей основ, "антиязыческой" наиболее полно представлена в работах Я. Гордина   и И. Ефимова . Другие исследователи (кстати, в пределах одного сборника - "Размером подлинника") определяют ее как "виехристианскую, языческую"  . Не определенность и проблематичность внецерковной веры поэта наиболее отчетливо выражены в интервью Петру Войлю .

Все, что мы звали личным,
что копили, греша,
время, считая лишним,
как прибой с голыша,
стачивает - то лаской,
то посредством резца -
чтобы кончить цикладской
вещью без черт лица.

 В литературческих исследованиях традиционная проблема лирического героя оформляется в сложную проблему отождествления создателя текстас непосредственным носителем текста: поэтическая персона, лирический герой, художественное "Я", нарративная маска или обобщенный лирический субъект.
 

Среди тех частоколов лжи, что отгородили нас от мира и от самих себя есть и такой миф: мы - самая читающая страна в мире (по тиражам книг и толстых журналов, по числу переводов). Все коварство лжи (или скорее даже самообмана, как самоутешения) состоит в том, что она имеет свой резон на поверхности: в самом деле, Пикуль выходит миллионными тиражами, классиков переиздаем такими же, а уж о разнообразии палитры книжного развала и говорить нечего.
Вопрос, однако, в том, что из этого следует?

ушло все это. Спряталось. Однако
смотрю в окно и, написав "куда",
не ставлю вопросительного знака.
Теперь сентябрь. Предо мною - сад.
Далекий гром закладывает уши.